|
|
|||
|
Этот замок утопал в желтых кленовых кронах, и деревья, шатаясь от ветра, время от времени засыпали его листьями. Но листья не могли удержаться на его остроконечных крышах и падали вниз, к подножию замка, образуя неровный осенний ковер, такой, что если лечь на землю лицом вниз, а потом посмотреть вперед, могло показаться желтое чуть штормящее море. Но об этом знало лишь одно существо на свете… Но речь о нем пойдет чуть позже… На месте же облетевших листиков сразу вырастали новые и тут же желтели, и поэтому здесь всегда была осень, а маленький лесок с белым замком казались кусочком какого-то иного мира, каким-то странным, непонятным образом оказавшимся здесь. Маленькая долина, в которой находился замок, была со всех сторон окружена горами, столь высокими и неприступными, что никогда не залетали сюда птицы из Большой земли, не забегали звери и, уж тем более, не забредали люди, несмотря на все свои достижения и любопытство. Сам же замок тоже был небольшим. Он был построен кем-то из белого камня когда-то очень давно, у него были две резные башенки и замечательные деревянные ворота с изображениями разных закорючек. Это было очень красиво: серые заснеженные горы, желтые клены, над ними чуть видные белые башенки замка и небо (неважно, какого цвета)… В замке жили разные существа. Одним из них был красивый трехлетний малыш с огромными зелеными глазами, большими ушками и длинными черными ресницами. Самым замечательным в его внешности было то, что за его плечами росли удивительные мягкие синие крылышки, бархатные и перепончатые. Звали его долгим высоким звуком «И-и-и». Дело в том, что у обитателей замка не было принято звать друг друга по имени – каждый откликался на какой-нибудь, более всего подходящий ему, звук. Хотя имена у них, конечно же, были. Так, например, маму маленького существа, высокую полупрозрачную женщину с красивыми зелеными пальцами, звали Граами Тра, а невидимый папа, обладавший, правда, громовым голосом, носил гордое имя Клаб. Малыш не очень любил свое имя и расстраивался, когда ему приходилось его слышать, поэтому я буду называть его просто «И». Кроме И и его родителей в замке жила старая летучая мышь, ящерка-саламандра и две чрезвычайно вредные говорящие лягушки. Из всех них И дружил только с Саламандрой, и вечерами они вместе разводили костер на маленькой скале и, глядя на то, как ящерка танцует в огне, малыш начинал выводить своим тоненьким голосом странные, но очень красивые звуки, что уносились ввысь вместе с искрами костра, которые становились все ярче, ярче, и потом появлялись звезды. И тогда… …А днем было скучно. Нет, И очень любил свои желтые клены и мог часами, лежа на животе, смотреть на листья и представлять себе море (хотя настоящего моря он еще никогда не видел, а знал о нем лишь из рассказов родителей и лягушек). Просто больше всего на свете ему нравилось любоваться звездами. Когда все в замке засыпали, он залезал на крышу одной из башенок и смотрел..., смотрел.., смотрел вверх. И очень грустил, когда небо закрывалось тучами и шел дождь. Правда, тогда он приносил домой ворох продрогших листьев, обсушивал их, а потом учил разговаривать и радовался, когда в ответ на свое бормотание (только бы родители не услыхали!) ему доводилось слышать не очень четкое, но вполне понятное шелестение. Потом, на утро, листики улетали в окно, а И шел куда-нибудь скучать… Так и жил он в своем осеннем замке, гулял, грустил, думал о чем-то. Но однажды произошло вдруг нечто очень странное: небо вдруг куда-то исчезло! Исчезли и ветки деревьев, остались только стволы и откуда-то, неизвестно откуда, сыпались листья. И догадывался, что все они по-прежнему где-то здесь, просто их не видно. Но почему? - Туман, - задумчиво сказала Саламандра и свернулась калачиком в кресле у камина. - Туман? – переспросил И. - Раз в сотни лет приходит он сюда, большими мохнатыми лапами обнимает деревья, замок, горы… А когда он уходит, то остается лишь… - Что остается? – тихим и испуганным голосом спросил И. - Ничего… - Как ничего?!! - Ничего не известно об этом... И она уснула, ибо в сырую пасмурную погоду саламандры обычно спят. «Ничего не известно», - И передразнил про себя Саламандру, но тут же испугался: а вдруг туман не уйдет никогда? А как же деревья и всё, что не видно?.. Ночью, когда окончательно стемнело, И вышел на крышу замка, посмотрел вверх и понял, что звезд ему теперь тоже не увидеть: кругом был серый густой туман… И тогда он решился. - Я полечу к звездам! – подумал он. – Вряд ли он съел их, этот Туман. И он расправил свои синие крылышки и взлетел вверх. Сначала он ничего не мог разглядеть из-за тумана, полностью застлавшего его глаза, но вскоре туман кончился и перед И появилось огромное звездное небо - еще более прекрасное, чем оно казалось ему с земли! И громко и весело рассмеялся, и звезды рассмеялись вместе с ним. Он несколько раз перевернулся в воздухе и вдруг увидел свою долину… Вся она была покрыта чем-то сверкающим и белоснежным! - Какой красивый, оказывается, этот Туман!.. И сперва прямо-таки застыл – никогда еще в своей жизни не видел он такой красоты, - а потом стал кружиться над туманом, ныряя в него и выныривая, слагая вслух веселые песни о небе, тумане и звездах. Вот только почему-то было в этих песнях что-то неуловимо печальное, похожее на прощание с чем-то навеки. Впрочем, могут ли быть беспечными песни существа из долины, где всегда осень? Пусть даже совсем еще маленького существа?.. Задумавшись вдруг, И присел на торчащую из тумана вершину горы. Подперев голову руками, сидел он, глядя на звезды, и думал о чем-то, думал… «…Вот звездочка упала… Прямо как листик… Что становится со звездочками, когда они падают? А с листиками? Если я сейчас упаду с этой горы, то я, скорее всего, ушибусь или расшибусь насмерть… Выходит, что те листики, которые отвечают мне, когда я с ними разговариваю, просто ушиблись. А те, которые нет?.. Неужели они умерли?! Как же так?!! Или, может, они засыпают от страха, что упали с дерева?.. А та звездочка, которая упала, она правда упала или просто пролетела мимо? Может, ей нужно помочь?..» Отгоняя от себя страшные мысли о том, что упавшая звездочка могла и умереть, синекрылое существо стало осматриваться вокруг, пытаясь увидеть где-нибудь внизу маленький огонек. Вдруг И будто бы услышал, что его кто-то зовет. - И - и - и… И - и - и… - тихо доносилось с соседней горы. И быстро взлетел и вдруг увидел… Да-да, маленьком каменном выступе что-то светилось! Он подлетел ближе и вдруг замер от удивления: к краю скалы тонкой ниточкой была привязана крошечная звездочка… - Это ты меня звала? Кто тебя привязал сюда? Подожди, я сейчас тебе помогу! - Ой. Ничего я тебя не звала. И никто меня никуда не привязывал. Я тут расту. Мне страшный сон приснился, я, наверное, плакала во сне… А ты кто такой? - Меня зовут И. - Какое смешное имя… - Это не имя. Меня так зовут. А имя у меня некрасивое, так что называй, как хочешь. - Я буду звать тебя Светлячком. - А кто это такие? - А это такие существа, которые летают ночью и светятся. Ты не светишься, но у тебя глаза лучистые, добрые… - А ты – растущая звездочка? - Я цветочек… - Я никогда ещё не видел таких…цветочков. Правда, И до этого вообще не видел никаких цветов – у него возле замка росли одни деревья. - Мне приснилось, что скоро навсегда настанет зима и я никогда не вырасту снова. - Зима? - Ты что, никогда не видел зиму? А весну ты видел? - Нет. - Весна, это когда распускаются цветочки, растет зеленая травка и из почек появляются листики. Все они растут, и тогда приходит лето. Потом, осенью, листики желтеют и облетают, цветочки засыпают, прощаются друг с другом – не все из них доживают до весны. И когда всё вокруг пустеет, начинается зима: становится холодно, падает белый снег и покрывает собою землю. А затем снова приходит весна и снег тает. И ненадолго задумался и сказал: - Получается, что у меня дома всегда осень. - Это, наверное, очень грустно, когда все время осень – это значит, что всегда, постоянно, рядом с тобой умирают листики… Они оба тихонько вздохнули и замолчали. Потом И спросил: - А что у тебя сейчас? - Осень. Мне уже давно нужно ложиться спать. Я и спала, пока мне этот страшный сон не приснился. Так что я, пожалуй, усну снова. - Да, конечно… - Пока, Светлячок, до весны. - Спокойной ночи, то есть, зимы… А ты не умрешь? - Постараюсь. И маленький цветочек убрал свои лепесточки под листик и уснул. Синекрылое существо посмотрело на небо. Звезды уже стали бледнеть – начиналось утро. Да, ему давно было пора домой. И полетел вниз, сквозь туман, вскоре очутился в замке и сразу же пошел искать Саламандру, чтобы рассказать ей обо всем, что с ним произошло в эту ночь. Но она по-прежнему спала, только теперь медленно таяла на глазах (она иногда исчезала во время сна, а потом появлялась где-нибудь в другом месте, зачастую весьма далеко от замка – так она лунатила). И не спеша вышел на улицу и посмотрел наверх. Туман постепенно рассеивался, становились видны и деревья, и вечно холодное осеннее небо. «…Здесь всегда осень. И всегда будет осень. А если на горе всегда станет зима, я возьму Саламандру и мы вместе разведем там огонь и отогреем цветочек. Он проснется, и у нас троих будет весна… Но тут все равно будет осень». И он заплакал, глядя на небо, на падающие листья, на ковер листьев под ногами. - Не умирайте, листики! – едва сдерживая рыдания, прошептал Свелячок-И. – Не умирайте, пожалуйста!!!! Но никто ему не ответил.
А дальше, скорее всего, было так: - Да не собираемся мы умирать, с чего ты взял?!! – внезапно со всех сторон на него обрушился возмущенный шорох листьев. – Это же волшебное место, поэтому тут все время осень, а отлети чуть подальше – да вон, хоть на ту гору – и будет тебе и весна, и зима, и даже лето. Просто нашим родителям-кленам уж больно желтый цвет нравится. Мы играем с тобой, песенки тебе поем по ночам, а ты вон до каких глупостей додумался! Хочешь, мы скажем маме, и она устроит для тебя весну – ей, наверное, будет приятно сделать тебе что-нибудь хорошее… - Нет, нет, не надо. – Вытирая слезы, с улыбкой проговорил И. – Как-нибудь, в другой раз – у цветочка ведь на горе осень… А вообще-то живите лучше, как вам нравится, а я… И он полетел странствовать по земле и по разным другим мирам, а когда ему становилось грустно, или он начинал скучать по родителям и кленам, или если ему просто вдруг хотелось осени, то он возвращался в долину, вечно осеннюю, с маленьким замком с белыми резными башенками и с желтыми говорящими листиками. А Саламандру он взял с собой, да и цветочек шел вместе с ними, то там, то здесь прорастая рядом.
Когда черные грозовые тучи медленно поседеют и расползутся по всему небу, а потом заплачут мелким колючим дождем, а ветер, почти на вечность ставший северным, будет гулко шуметь в ушах, и сможешь ты, наконец, упасть спиной, раскинув руки, на мокрую пожухлую траву и постараешься посмотреть в глаза этим тучам и этому ветру, твой взгляд не выдержит бесконечной тоски их взоров, ты опустишь усталые веки и уснешь… Ты проснешься от прикосновения к твоей щеке чьей-то влажной холодной ладони, будто кто-то решил проверить, жив ли ты, или твоя душа улетела греться наверх, туда, где вечное солнце. Но ощупав лицо, ты не найдешь там ничего, кроме мокрого кленового листа. Тогда ты встанешь и побредешь в лес, скованный ледяным воздухом, обеззвученный еле слышным звоном и тихим шорохом. Словно помешанный, ты станешь бродить меж притихших деревьев в поисках источника этого шума, и когда обессиливший упадешь ты на колени и зароешься с головой в эти потухшие осенние листья, ты внезапно почуешь, что кто-то с любопытством обнюхивает тебя, дышит тебе в шею… И подняв голову, ты увидишь ИХ… И долго, смеясь и плача одновременно, ты будешь повторять: «Ежи, ежи!..»
|
